Интервью с участником инструкторского курса
Спарринг – это диалог
- Что тебе больше всего запомнилось на третьем зимнем инструкторском курсе школы Хуньюань?
«Очень гармоничное впечатление осталось от организации дня. День воспринимается достаточно целостным и последовательным с утра и до вечера (9:00 — 22:00): утро неспешное, практика лёжа и сидя; днем занятия стоя и в лёгком движении; а вечер довольно активный и энергичный. После такого дня складывается ощущение наполненности, большого удовольствия и удовлетворения от проделанной работы и некой завершенности.
Если говорить про детали, находки и впечатления были каждый день, несмотря на то что вроде бы изо дня в день мы делали одно и то же. Из последнего, например, меня впечатлила идея о том, что уменьшение скорости и амплитуды движения позволяет найти те точки, которые в повседневности при быстром темпе и размахе часто пропускаются. При внимательном исследовании эти точки оказываются очень важными, и хорошо бы уделять им достаточно внимания, иначе в картине восприятия тела возникают лакуны, являющиеся слабыми элементами системы, будто бы в этих местах я с телом не очень знаком. А вот если я замедляюсь, открываются неизведанные ощущения «новых» мышц, положений суставов, и оказывается, что даже противоположные и отдаленные части тела хорошо связаны друг с другом через «центр» (дань тянь). В повседневной жизни это не очевидно, но когда мы концентрируемся в середине тела, видно, что периферия тоже целостная».
- Понятно. А что помогло это почувствовать?
«Трудно выделить какой-то один фактор, который все решает. Для меня была очень важна постоянная глубокая включенность тренера. Он делал все с нами вместе и одновременно очень качественно присутствовал в моменте (здесь и сейчас), делясь своими ощущениями, приходящими ему в процессе практики, и я от этого чувствовал, что нахожусь с ним в резонансе – телесном и эмоциональном. То есть, происходила синхронизация, за счет которой появлялась возможность прикоснуться к этим ранее не открытым мне моментам телесности. Естественно, играет роль собственная работа, концентрация – когда я делаю что-то с интересом, получается сосредоточить в одном месте максимальное количество внимания. Конечно, важна ещё и групповая синхронизация, совместная работа группы, важен вклад каждого участника в со-творчество, в создание уникального пространства, где целое больше, чем сумма его частей, если говорить с точки зрения теории поля в психотерапии».
- Супер, мне кажется, я поняла, хотя это и не просто, на первый взгляд... А как ты планируешь применять это после курса?
«Я гештальт-терапевт (я работаю индивидуально, веду терапевтические, обучающиеся и супервизорские группы), и основная идея гештальт-терапии – осознанность: себя в жизни, своих эмоций, мыслей, действий и телесных переживаний. И вот эта часть про телесные переживания очень созвучна цигуну. Поскольку в гештальт-терапии есть много элементов из даосской философии, я уже применяю то, что получаю здесь, в своей практике и планирую делать это дальше. Если я качественно присутствую с клиентом, осознавая себя и свою телесность, мне легче синхронизироваться с ним и через взаимодействие улавливать аспекты, не находящиеся в поле его сознания – в миру это можно было бы, наверное, назвать интуицией. Это неявное ощущение, которое за счет осознанности помогает уловить вытесненные или неосознаваемые клиентом, но важные, быть может, ядерные процессы. Таким образом, появляется возможность вернуть эти процессы и фигуры в поле контакта с клиентом и вместе с ним развернуть их и прожить.
В США (Нью-Йорк) есть тренер по гештальт-терапии Руэлла Франк. Она психотерапевт, у нее за спиной более сорока лет практики и большой предшествующий опыт в хореографии, а гештальт-терапии она училась в середине прошлого века у ее основателей. На базе этого уникального опыта она разработала свой подход под названием DSP (Developmental Somatic Psychotherapy/Психотерапия Телесного Развития). Я учился у нее на нескольких семинарах, и нахожу много похожего с теми упражнениями, которые мы делаем в утренней практике. Шифу сравнивает это с ранней подвижностью ребёнка, когда он в своём развитии сначала лежит, затем начинает переворачиваться и садится, и как он ведёт себя, и как действует в это время, совпадает с подходом Руэллы Франк, основанном на шести базовых движениях контакта с окружающим миром. И очень здорово, что я прихожу к тому же с другой стороны. Это некоторая междисциплинарная валидация базовых философских принципов. Это особенно важно, сейчас, когда я замечаю, что тело уже не может воспроизвести те трюки, которые могло делать в 16 или 20 лет. Но интерес к ним остался – в прошлом я посвятил ушу десять лет, и до сих пор оно занимает важное место в моей жизни. Так вот, цигун дает телу новые возможности и поддерживает здоровье, а туйшоу позволяет азартно поиграть, выразить энергию и позитивную агрессию, рождающуюся в теле. Это очень впечатляет, радует и приносит мне удовольствие.
Более того, если говорить про туйшоу и парные упражнения, это, по сути, контакт. Когда я занимался традиционным ушу, мы говорили о том, что фехтование традиционными видами оружия, например, или спарринг – это диалог, то есть, соперник через телесную метафору задает тебе вопрос, а ты ищешь на него ответ и потом задаёшь свой. Здесь же Володя говорит то же самое, и это опять-таки очень хорошо совпадает с гештальт-терапией, потому что гештальт-терапия – это терапия контакта, терапия отношений. Именно в контакте, в отношениях возможен рост психики и проработка каких-то незавершенных ситуаций развития – незакрытых гештальтов. Соответственно, своих студентов я, по сути, учу как оставаться в контакте с клиентом, даже если есть очень сильные, тяжелые, высоко энергетические эмоции и переживания – люди чаще всего приходят говорить о горе, бедах, страданиях (про радость тоже говорят, но реже и, скорее, как о результате терапии). И вот я, похоже, сейчас как-то улавливаю периферией сознания, что, вероятно, можно было бы телесную метафору контакта в парных упражнениях как-то перенести в обучающие упражнения для гештальт-терапевтов в плане телесной осознанности, телесного резонанса и эмпатии... ну знаешь, там зеркальные и моторные нейроны и всё такое... Дело в том, что не всегда удается синхронизироваться словами – текст один, а телесно и эмоционально клиент выражает другое, и важно быть в этом месте осознанным и замечать неконгруэнтность этих вещей, потому что слова могут быть лишь прикрытием первичного переживания, которое психика почему-то вытесняет. Так вот эта осознанность достигается осознаванием центра своего тела, оси и опоры, способностью заземляться. Заземление и дыхание, вообще, позволяют нервной системе психотерапевта регулироваться и справляться с сильными аффектами, возникающими в контакте, так как истории часто рассказывают страшные, горестные, наполненные сильными чувствами... Очень ценна способность терапевта откликаться, и при этом не быть затопленным собственными эмоциями. Одна из возможностей обрести эту способность — практика цигун. И сейчас я всерьёз подумываю об открытии группы по цигун со специальным акцентом для психологов.»
«Очень гармоничное впечатление осталось от организации дня. День воспринимается достаточно целостным и последовательным с утра и до вечера (9:00 — 22:00): утро неспешное, практика лёжа и сидя; днем занятия стоя и в лёгком движении; а вечер довольно активный и энергичный. После такого дня складывается ощущение наполненности, большого удовольствия и удовлетворения от проделанной работы и некой завершенности.
Если говорить про детали, находки и впечатления были каждый день, несмотря на то что вроде бы изо дня в день мы делали одно и то же. Из последнего, например, меня впечатлила идея о том, что уменьшение скорости и амплитуды движения позволяет найти те точки, которые в повседневности при быстром темпе и размахе часто пропускаются. При внимательном исследовании эти точки оказываются очень важными, и хорошо бы уделять им достаточно внимания, иначе в картине восприятия тела возникают лакуны, являющиеся слабыми элементами системы, будто бы в этих местах я с телом не очень знаком. А вот если я замедляюсь, открываются неизведанные ощущения «новых» мышц, положений суставов, и оказывается, что даже противоположные и отдаленные части тела хорошо связаны друг с другом через «центр» (дань тянь). В повседневной жизни это не очевидно, но когда мы концентрируемся в середине тела, видно, что периферия тоже целостная».
- Понятно. А что помогло это почувствовать?
«Трудно выделить какой-то один фактор, который все решает. Для меня была очень важна постоянная глубокая включенность тренера. Он делал все с нами вместе и одновременно очень качественно присутствовал в моменте (здесь и сейчас), делясь своими ощущениями, приходящими ему в процессе практики, и я от этого чувствовал, что нахожусь с ним в резонансе – телесном и эмоциональном. То есть, происходила синхронизация, за счет которой появлялась возможность прикоснуться к этим ранее не открытым мне моментам телесности. Естественно, играет роль собственная работа, концентрация – когда я делаю что-то с интересом, получается сосредоточить в одном месте максимальное количество внимания. Конечно, важна ещё и групповая синхронизация, совместная работа группы, важен вклад каждого участника в со-творчество, в создание уникального пространства, где целое больше, чем сумма его частей, если говорить с точки зрения теории поля в психотерапии».
- Супер, мне кажется, я поняла, хотя это и не просто, на первый взгляд... А как ты планируешь применять это после курса?
«Я гештальт-терапевт (я работаю индивидуально, веду терапевтические, обучающиеся и супервизорские группы), и основная идея гештальт-терапии – осознанность: себя в жизни, своих эмоций, мыслей, действий и телесных переживаний. И вот эта часть про телесные переживания очень созвучна цигуну. Поскольку в гештальт-терапии есть много элементов из даосской философии, я уже применяю то, что получаю здесь, в своей практике и планирую делать это дальше. Если я качественно присутствую с клиентом, осознавая себя и свою телесность, мне легче синхронизироваться с ним и через взаимодействие улавливать аспекты, не находящиеся в поле его сознания – в миру это можно было бы, наверное, назвать интуицией. Это неявное ощущение, которое за счет осознанности помогает уловить вытесненные или неосознаваемые клиентом, но важные, быть может, ядерные процессы. Таким образом, появляется возможность вернуть эти процессы и фигуры в поле контакта с клиентом и вместе с ним развернуть их и прожить.
В США (Нью-Йорк) есть тренер по гештальт-терапии Руэлла Франк. Она психотерапевт, у нее за спиной более сорока лет практики и большой предшествующий опыт в хореографии, а гештальт-терапии она училась в середине прошлого века у ее основателей. На базе этого уникального опыта она разработала свой подход под названием DSP (Developmental Somatic Psychotherapy/Психотерапия Телесного Развития). Я учился у нее на нескольких семинарах, и нахожу много похожего с теми упражнениями, которые мы делаем в утренней практике. Шифу сравнивает это с ранней подвижностью ребёнка, когда он в своём развитии сначала лежит, затем начинает переворачиваться и садится, и как он ведёт себя, и как действует в это время, совпадает с подходом Руэллы Франк, основанном на шести базовых движениях контакта с окружающим миром. И очень здорово, что я прихожу к тому же с другой стороны. Это некоторая междисциплинарная валидация базовых философских принципов. Это особенно важно, сейчас, когда я замечаю, что тело уже не может воспроизвести те трюки, которые могло делать в 16 или 20 лет. Но интерес к ним остался – в прошлом я посвятил ушу десять лет, и до сих пор оно занимает важное место в моей жизни. Так вот, цигун дает телу новые возможности и поддерживает здоровье, а туйшоу позволяет азартно поиграть, выразить энергию и позитивную агрессию, рождающуюся в теле. Это очень впечатляет, радует и приносит мне удовольствие.
Более того, если говорить про туйшоу и парные упражнения, это, по сути, контакт. Когда я занимался традиционным ушу, мы говорили о том, что фехтование традиционными видами оружия, например, или спарринг – это диалог, то есть, соперник через телесную метафору задает тебе вопрос, а ты ищешь на него ответ и потом задаёшь свой. Здесь же Володя говорит то же самое, и это опять-таки очень хорошо совпадает с гештальт-терапией, потому что гештальт-терапия – это терапия контакта, терапия отношений. Именно в контакте, в отношениях возможен рост психики и проработка каких-то незавершенных ситуаций развития – незакрытых гештальтов. Соответственно, своих студентов я, по сути, учу как оставаться в контакте с клиентом, даже если есть очень сильные, тяжелые, высоко энергетические эмоции и переживания – люди чаще всего приходят говорить о горе, бедах, страданиях (про радость тоже говорят, но реже и, скорее, как о результате терапии). И вот я, похоже, сейчас как-то улавливаю периферией сознания, что, вероятно, можно было бы телесную метафору контакта в парных упражнениях как-то перенести в обучающие упражнения для гештальт-терапевтов в плане телесной осознанности, телесного резонанса и эмпатии... ну знаешь, там зеркальные и моторные нейроны и всё такое... Дело в том, что не всегда удается синхронизироваться словами – текст один, а телесно и эмоционально клиент выражает другое, и важно быть в этом месте осознанным и замечать неконгруэнтность этих вещей, потому что слова могут быть лишь прикрытием первичного переживания, которое психика почему-то вытесняет. Так вот эта осознанность достигается осознаванием центра своего тела, оси и опоры, способностью заземляться. Заземление и дыхание, вообще, позволяют нервной системе психотерапевта регулироваться и справляться с сильными аффектами, возникающими в контакте, так как истории часто рассказывают страшные, горестные, наполненные сильными чувствами... Очень ценна способность терапевта откликаться, и при этом не быть затопленным собственными эмоциями. Одна из возможностей обрести эту способность — практика цигун. И сейчас я всерьёз подумываю об открытии группы по цигун со специальным акцентом для психологов.»